История «Hangover» — самого необычного альбома российской поп-музыки

В этом году альбому «Hangover» Thomas Mraz исполняется 5 лет. Специально для Moscow Music School журналист, автор Telegram-канала VOICE Николай Овчинников объяснил, как запись, казавшаяся в 2018 году просто хорошим альбомом востребованного исполнителя, на дистанции обернулась выставкой достижений всего русскоязычного r’n’b конца десятых.

«Все артисты любят хвалиться тем, как много у них денег, какой дорогой алкоголь они пьют, но никто не делится тем, что происходит потом. Лично я испытываю странное состояние, которое перетекает в творческие порывы. Похмелье как концовка чего-то яркого и классного может быть у бурных чувств. И даже зима — тоже своеобразное похмелье», — говорил Алмас Гатауллин, он же Thomas Mraz после выхода своего альбома «Hangover». И действительно: этот диск звучал как красивые титры для большого периода в жизни артиста, который был раньше хорошим учеником нездешних музыкантов — и стал одним из главных новаторов современной российской поп-музыки

Когда-то дебютник Mraz’а «May 13t» показал, каким может быть хип-хоп на русском — нежным, заковыристым, спотыкающимся, полным заимствований из зарубежного альтернативного r’n’b. Но то была все-таки работа умелого ученика, декларация о намерениях, пусть и довольно лихая (см., например, мрачную и туманную «Plan B» или бестселлер «Rolling Stoner», с которым Mraz попал в «Вечерний Ургант»).

После серии отдельных треков, собранных в итоге в диск «9 Воскресений», Mraz без особых расшаркиваний сперва дропнул бодрейший «Новый Баланс» — такую декларацию о намерениях перевернуть игру с камео Оксимирона — а затем и сам альбом.

И если «Hangover», может, тогда показался просто хорошим альбомом востребованного исполнителя, то на дистанции он оказывается выставкой достижений всего русскоязычного r’n’b того времени.

Это была эпоха, когда потихоньку вместо мрачного рэпа с ухающими ударными и клавишными в чарты ворвался трэп и стрекот электрических хай-хетов синтезатора Roland 808. От Яникса до коллег Гатауллина по объединению Dopeclvb, от Скриптонита до ATL — новая школа русскоязычного хип-хопа впервые так пристально занялась исследованием не только потемок души, но и возможностей своего звука. Благополучие и динамичное развитие музыкальной индустрии позволили эксперименты и вытащили инди-героев в топы стримингов. Mraz здесь оказался если не первым, то самым интересным. А «Hangover» — его опус магнумом. 

«Вы все заслуживаете частичку любви», — скандирует Mraz в первом треке «Иксо» — «Или получите ***** [люлей] от меня ***** [к черту]», — продолжает синтетический компьютерный голос на фоне восторженных синтезаторов. И эта песня отлично описывает все настроение «Hangover». 

С одной стороны, это страшно лиричный альбом о том, что каждому нужна хотя бы частичка большой любви. 

От «Калейдоскопа» про восторг собеседницей и «Ты меня не понимаешь» о сломанных коммуникациях до «Бу», гимна одержимости, и «Миллиона», идеальной песни про расставание и одиночество. Последняя и сейчас годится в титры любой молодежной мелодрамы или в медляки для школьных дискотек. «Миллион» — беззлобная и трагичная баллада о том, как прошлое медленно исчезает в тумане. А ты считаешь дни и заботишься о красе ногтей, чтобы забыть об ушедшей любви. 

«Миллион» — это результат совместных старания Mraz’а и продюсера SP4K. Леша Сущик уже стал пионером русскоязычного хаус-рэпа, замиксовав под прямую бочку песню Boulverd Depo. Теперь же он взялся за музыку более мрачную и лиричную — и преуспел в этом не меньше. «Million» был и на его сольном альбоме, но с битом, который будто мешал большим эмоциям. Минимализм пошел треку на пользу. Запиши Гатауллин и Сущик еще с десяток таких песен — мог получится русский аналог «Confessions of a Pop Group» Style Council, настолько эта песня сияет не только печалью, но и дендистским изяществом, более присущим не r’n’b, а софисти-попу.

С другой стороны, «Hangover» — это диск с постоянными подмигиваниями и пространными размышлениями о собственном месте в этом мире: например, «Сладость или Гадость», «Бой с Тенью». Последняя — коллаборация Mraz’а с земляками из «Лауд». Они уже работали раньше — делали лихие танцевальные номера в духе Disclosure. На «Бое с Тенью» они замедлились, включили гулкий бас и шелестящие электронные семплы и выдали трек, который хоть сейчас в боевик про единоборства или спортивную драму о преодолении себя. «Бой с тенью мое-е-е-е-еей», — тянет Mraz в припеве. Это один из самых цепких рефренов в его дискографии. Тут же Mraz иронично рифмует «ютуб» и U2. 

Центральный номер этой репрезент-части — конечно, «Новый Баланс». Лихая танцевальная композиция с довольно безумным клипом и внезапным камео Оксимирона (как раз тогда Thomas Mraz попал на Booking Machine) — это идеальный репрезент, заявление о намерениях. 

Даже удивительно, что с этой песней Mraz не вынес с ноги дверь в большой шоу-бизнес. Под лучистые синтезаторы он раздает электричество направо и налево, взлетает ввысь и переходит с пения на ехидный речитатив. За пультом Алмасу помогал продюсер Илья Showtime, который потом работал с Polnalyubvi и Tapenight — он лучше многих знает, как сделать праздник из любой музыки с большим количеством синтезаторов.

Праздник получился идеальным, но в «Hangover» есть и второе дно. Это не только разговор о любви и славе, но и попытка осмыслить собственное место в мире и поговорить то ли с самим собой, то ли с богом. Вот «Тише, я сплю», маршевый r’n’b с изящным вокальным сэмплом — разговор о том, что мы «можем быть кем угодно, лишь пока не покойники». Оцените, как извиваются вокальные партии, как плачут клавишные, как ударные лишь аккуратно размечают стук механического сердца. 

В «Hangover» много таких звуковых сюрпризов. Вот «Лоно», которое начинается как классический хип-хоп, потом разгоняется до классического электро, а затем превращается в электронную психоделию с мягким гитарным сэмплом — и все меньше, чем за 3 минуты. Или вот «Ты меня не понимаешь», который сперва притворяется хип-хопом, потом встает на прямую бочку — хоть на «Русское Радио» отправляй — потом снова затормаживается, а в конце дает мрака в духе Disclosure. Или вот «Калейдоскоп», который превращается в футуристический госпел — как если бы Канье Уэст взялся за ум пару лет назад.

Но главный номер в жанре разговора с вечностью и вообще лучшая песня с альбома — «Кто ты такой», дуэт с Надей Грицкевич. Спотыкающаяся электроника, где будто хай-хеты трепещут и их собирают в кучу под конец каждого такта. Будто хор фальцетов в начале под футуристический орган. И главное — перекличка высоких нот и страшный истовый надрыв двух потерявшихся в вечности героев, которые задают вопросы то ли богу, то ли кому-то еще, кто всем управляет, то доходя до фальцета, то срываясь почти на крик. Именно тут Алмас раскрывает по полной свои вокальные данные, именно тут дива русского инди Грицкевич идеально подходит к песне с ее интонацией, в которой одновременно и боль, и жалось к собеседнику, и ощущение сильной внутренней пустоты.

Потусторонний, удивительный дуэт. В этой песне будто все дрожит. И ты сам дрожишь. Это очень холодная музыка. В которой на все заданные вопросы, увы, нет ответа. Такого разговора с вечностью в этом сегменте русскоязычного хип-хопа не было.

Будто постскриптумом к «Hangover» стал дуэт Mraz’а и «Самого Большого Простого Числа» «Друг», вышедший несколькими месяцами позже. Алмас тут уже поет не песню — молитву настоящей и сильной дружбе. 

«Hangover» — самый удивительный, разнообразный, сложный с точки зрения звука и самый человечный альбом русскоязычного хип-хопа конца десятых. Хочется, чтобы сейчас, когда поп-музыка ищет себе новые опоры, его снова расслушали.